Люди сильны до тех пор, пока они отстаивают сильную идею.
Бо́льшая часть людей друг друга заслуживает.
Большинство людей и большинство мнений по любому вопросу почти всегда ошибочны, не всегда, но почти всегда, и если вы сомневаетесь и не можете принять решение, но должны принять его, есть всегда основание полагать, что вы будете правы, приняв решение, противоположное мнению большинства.
Большинство людей — животные, они принесли с собой только способность человечности, и ее только нужно воспитывать, воспитывать с усердием и трудами. А как мало людей, в ком подобным образом воспитана человечность! И у самых лучших — как нежен, как хрупок этот взращенный в них божественный цветок!
Будь люди по-настоящему велики, на свете было бы много места.
Бывают люди неприятные в обхождении, но не вынуждающие ближних вести себя так же, как они, поэтому мы подчас легко переносим их общество. Бывают и другие, не только нелюбезные сами по себе, но одним своим присутствием уже мешающие проявлять любезность всем остальным, такие люди совершенно невыносимы. Вот почему мы так избегаем педантов.
Бывают люди с умом сияющим и люди с умом сверкающим: первые просветляют, последние же ослепляют.
Бывают люди, которым знание латыни не мешает все-таки быть ослами.
Бывают люди, которым нужно лишь показать, где истина, и они устремляются к ней с простодушным и трогательным изумлением: они дивятся, как это столь очевидная вещь (если, конечно, кто-то сумел убедить их, что она очевидна) не открылась им раньше.
Бывают люди, которых нужно ошеломить, чтобы убедить.
Бывают люди, похожие на нули: им всегда необходимо, чтобы впереди их были цифры.
Бывают люди, чьи таланты никогда бы не обнаружились, не будь у них еще и недостатков.
Бывают отлично одетые глупцы, бывают и принаряженные глупости.
В конце концов, мы ведь все те же простые смертные, какими были всегда. Только что интеллект у нас выше, чем у наших предков. Мы строим для себя механические придатки, которые расширяют наши возможности.
В свете встречаешь людей четырех разрядов: влюбленных, честолюбивых, наблюдателей и дураков Самые счастливые — дураки.
В своих бедствиях люди склонны винить судьбу, богов и всё, что угодно, только не себя самих.
В серьезных делах люди выказывают себя такими, какими им подобает выглядеть, в мелочах — такими, какие они есть.
Великий человек держится существенного и оставляет ничтожное. Он всё делает по правде, но никогда не будет опираться на законы.
Возвращаясь из Олимпии, на вопрос, много ли там было народу, Диоген ответил: 'Народу много, а людей немного'.
Все люди в сердце своем поэты.
Все люди делятся на два разряда: тех, кто имеет привычку делить всех людей на два разряда, и тех, кто не имеет такой привычки.
Все люди ошибаются, но великие люди сознаются в ошибках.
Все люди, обладая одной и той же природой и будучи одарены одними и теми же качествами, все же столь глубоко отличаются друг от друга по своим стремлениям и наклонностям, и одни из них совершенно презирают то, к чему другие страстно стремятся. Еще большее удивление вызывает то обстоятельство, что человек в разное время глубоко отличается от самого себя и, приобретя то, что ранее было предметом всех его желаний и стремлений, он затем отвергает это с презрением.
Все мещанские добродетели — надежный щит от требований мирно текущих будней: осмотрительность, рвение, здравомыслие — все они беспощадно тают в пламени одной-единствен-ной решающей секунды, которая открывается только гению и в нем ищет свое воплощение.
Все мы по природе таковы, что охотнее порицаем заблуждения, нежели хвалим то, что сделано как следует.
Всегда обнаружится изрядное количество людей безответственных, равнодушных, ленивых, привыкших существовать на авось, не думая о завтрашнем дне. Перекантуются как-нибудь на подхвате. За счет куска с богатого стола. Эти люди неисправимы и неистребимы, они были, есть и будут. И чем зажиточней общество, тем таких бездельников (в разной форме) становится больше.
Для ничтожных людишек корысть — самое сильное искушение, для людей достойных — самое слабое, от человека, презирающего деньги, еще очень далеко до человека истинно порядочного.
Для человека заурядного все люди на одно лицо.
Если вы тщательно присмотритесь к людям, которые никого не могут хвалить, всякого порицают и никем не довольны, то вы узнаете, что это те самые люди и есть, которыми никто не доволен.
Если учесть, до какой степени люди дурны, нельзя не удивляться, как хорошо они себя ведут.
Есть люди настолько сухие, что вы можете вымачивать их в шутках целый месяц, и ни одна из них не попадет им под кожу.
Есть люди с таким болезненным самолюбием, что считают унижением для себя даже то, что их обошла эпидемия.
Есть люди столь ветреные и легковесные, что у них не может быть ни крупных недостатков, ни подлинных достоинств.
Есть люди столь скупые, как если бы они собирались жить вечно, и столь расточительные, как если бы они собирались умереть завтра.
Есть люди, в дурные дела которых невозможно поверить, пока не убедишься собственными глазами. Однако нет таких людей, дурным делам которых стоило бы удивляться после того, как мы в них уже убедились.
Есть люди, в которых самые пороки милее и безвреднее, чем у иных добродетели.
Есть люди, в руках которых и простая палка опаснее, чем у иных шпага.
Есть люди, испытывающие такое удовольствие постоянно жаловаться и хныкать, что для того, чтобы не лишиться его, кажется, готовы искать несчастий.
Есть люди, кои думают, что общества существуют для них, а не они для общества, кои требуют, чтобы публика их забавляла, доставляла им выгоды и оказывала услуги, не оплачивая, впрочем, ей ничем со своей стороны.
Есть люди, которые всю свою жизнь не могут отвыкнуть от своей молодости.
Есть люди, которые живут без всякой цели, проходят в мире, точно былинка в реке: они не идут, их несет.
Есть люди, которые не нуждаются в бессмертии и которых пугает сама мысль о том, что десятки тысяч лет они будут сидеть на облаке и играть на арфе! А еще естьлюди, и их немало, с которыми жизнь обошлась так жестоко или которым так опротивело собственное существование, что ужасный конец предпочитают они бесконечному ужасу. И все же в большинстве случаев вопрос о бессмертии так важен и так непосредственно связан с бытием, что мы должны постараться составить об этом определенное представление.
Есть люди, которые никогда не заблуждаются, потому что никогда не задаются никакими разумными мыслями.
Есть люди, которые относятся к нравственности, как некоторые архитекторы к домам: на первый план ставится удобство.
Есть люди, которые полагают, что все, что делается с разумным видом, разумно.
Есть люди, которые слишком глупы даже для того, чтобы иметь предрассудки.
Есть люди, которые становятся скотами, как только начинают обращаться с ними, как с людьми.
Есть люди, которые стыдятся не тогда, когда совершили какой-нибудь безнравственный поступок, а когда им приходится в этом раскаиваться.
Есть люди, которые так много говорят, что не только собеседника, но и себя не слышат.
Есть люди, которые умеют говорить, но не умеют ничего сказать. Это ветряные мельницы, которые вечно машут крыльями, но никогда не летают.
Есть люди, которые умом создают себе сердце, другие — сердцем создают себе ум: последние успевают больше первых, потому что в чувстве гораздо больше разума, чем в разуме чувств.
Есть люди, которые читают лишь для того, чтобы находить у писателя ошибки.
Есть люди, которые, находясь в унынии или раздражении, любуются на свое состояние, даже гордятся им. Это все равно как, выпустив вожжи от лошади, которая несет тебя под гору, ты еще хлещешь ее кнутом.
Есть люди, которым добродетель так же не идет, как порок.
Есть люди, меняющие честь на почести.
Есть люди, мнящие, что знают более других, а знают мало, почему позволяют себе противопоставлять свою мудрость не только людским советам, но и природе вещей, и от этого самомнения уже многое множество произошло бед.
Есть люди, никогда не рассуждающие о том, что они должны были бы сделать, а рассуждающие лишь о том, что они сделали, как если бы рассудок имел глаза на затылке и мог видеть только то, что позади.
Есть люди, с которыми легко уживаться: они ничего не требуют от общества, кроме ушей для слушания их.
Есть люди, столь поглощенные собой, что, влюбившись, они ухитряются больше думать о собственной любви, чем о предмете своей страсти.
Есть люди, у которых все эмоции вращаются вокруг естественных отверстий человеческого тела.
Есть люди, у которых нравственность остается нетронутой, точно материя, из которой они никогда не шьют себе платья.
Есть люди-голуби, люди-орлы, люди-коршуны. Последних значительно больше.
Есть очень разные люди: одни стыдятся, замечая отлив своего чувства дружбы или любви, другие стыдятся, замечая прилив этого чувства.
Есть по обращению два сорта людей. Одни — с тобою, очевидно, такие же, как и со всеми. Приятны они или нет, это дело вкуса, но они не опасны, другие боятся тебя оскорбить, огорчить, обеспокоить или даже обласкать. Они говорят без увлечения, очень внимательны к тебе, часто льстят. Эти люди большей частью приятны. Бойся их. С этими людьми происходят самые необыкновенные превращения в противоположности — из учтивого делается грубый, из льстивого — оскорбительный, из доброго — злой.
Есть порода бескрылых птиц, занесенная в Красную книгу, есть в природе бескрылые люди. Красная книга, увы, не для них.
Есть прекрасные деревья, которые до самых морозов сохраняют листву и после морозов до снежных метелей стоят зеленые. Они чудесны. Так и люди есть, перенесли все на свете, а сами становятся до самой смерти все лучше.
Естьлюди, вся заслуга которых та, что они ничего не делают.
Естьлюди, которые как мостик, существуют для того, чтобы по нему перебегали другие. И бегут, бегут, никто не оглянется, не взглянет под ноги. А мостик служит и этому, и другому, и третьему поколению.
Естьлюди, которые считают высшим благом богатство, другие — хорошее здоровье, некоторые — власть, некоторые — почести, а многие — даже удовольствия. Но все это чрезвычайно шаткие основания. Поэтому правы те, кто полагает, что высшее благо заключается в нравственном совершенстве, добродетели. В свою очередь, только добродетель может служить надежной основой дружеских связей, без нее дружба не в состоянии ни возникнуть, ни существовать.
Заурядный человек всегда приспосабливается к господствующему мнению и господствующей моде, он считает современное состояние вещей единственно возможным и относится ко всему пассивно.
Злой человек похож на уголь: если не жжёт, то чернит тебя.
Иногда встречаешь таких людей, что начинаешь чувствовать себя человеком.
Иные люди вполне раскрывают все свойства своего ума и сердца только в истинной дружбе, в обществе же они могут проявить лишь качества, которые приятны для светских отношений. Эти люди подобны деревьям, которые под лучами солнца дают чудесные плоды, а в теплице — несколько красивых, но бесполезных листков.
Иные люди не внемлют голосу рассудка, глухи к благоразумным советам и сознательно совершают ошибки, — только бы не подчиниться чужой воле.
Иные люди отталкивают невзирая на все их достоинства, а другие привлекают при всех их недостатках.
Иные люди похожи на банковые билеты, которые принимаются по курсу, а не по нарицательной их цене.
Иные люди похожи на песенки: они быстро выходят из моды.
Иные люди считают себя глубокими, между тем как они просто пошлые.
Иные люди, выучив пять-шесть ученых слов, уже выдают себя за знатоков музыки, живописи, зодчества, гастрономии и воображают, будто слух, зрение и вкус доставляют им больше наслаждения, чем другим, таким образом они внушают уважение окружающим, обманывают самих себя.
Иные не могут добиться успеха по причине того, что сил нет, а винят в этом обстоятельства.
Иным людям как воздух нужны иллюзии в отношении всего, что им дорого. Порою, однако, у них бывают такие прозрения, что кажется, они вот-вот придут к истине, но они тут же спешат удалиться от нее подобно детям, которые бегут за ряженым, но пускаются наутек, стоит тому обернуться.
Карлик, взобравшийся на плечи гиганта, может, конечно, видеть дальше него, особенно если вооружится очками, но на этой высоте ему недостает возвышенного чувства, сердца гиганта.
Когда жалкие, карликовые душонки пыжатся и лопаются от спеси и думают, что покрывают славой свое имя, то, чем выше они пытаются задрать голову, тем больше выставляют напоказ свою задницу.
Когда же то тебя так сильно изумляет, Что низка тварь корысть всему предпочитает И к счастию бредет презренными путьми, — Так, видно, никогда ты не жил меж людьми.
Когда маленький человек задумывает великое предприятие, он всегда кончает тем, что уменьшает его до уровня своей посредственности.
Кто из людей презирает людей, должен презирать и себя самого, потому презирать людей вправе только животные.
Людей безрассудных больше, чем мудрецов, и даже в мудреце больше безрассудства, чем мудрости.
Людей не учат быть честными, а учат всему остальному. Однако они ни на что не имеют столько притязаний, как на честность. Таким образом, люди имеют притязание на знакомство только с тем, чему собственно не учатся.
Людей порочных, наглых, дерзких исправят власти, но людей, дурно рассуждающих, только сам рассудок может научить лучшему.
Людей совершенно тупых и глупых мало, недюжинных и блестящих — еще меньше. Степень одаренности большинства людей колеблется между двумя этими крайностями.
Людей учат чему угодно, только не порядочности, между тем всегда более они стараются блеснуть порядочностью, а не ученостью, то есть как раз тем, чему их никогда не обучали.
Людей, которые ни к кому не подлаживаются, живут, как им велит сердце, поступают согласно своим правилам и чувствам, — вот кого мне почти не доводилось встречать.
Люди более склонны говорить, чем слушать других, а между тем не умеющий, не желающий слушать — не умнеет.
Люди более склонны к занимательным спорам и разговорам и к блужданию от одной вещи к другой, чем к строгому исследованию.
Люди больше размышляют над своей судьбой, чем распоряжаются ею, но даже в этом — великая их заслуга.
Люди большого света привыкли плесневеть, чахнуть, зябнуть, дрожать, дряхлеть, хилеть в любезных своих болотах, им приятнее гнуться под ярмом этикета и задыхаться в хомутах приличий, чем жить живою жизнью, царствовать и наслаждаться.
Люди боятся умственной неволи, но они вдвое больше боятся отсутствия авторитета. Внешний авторитет несравненно удобнее: человек сделал скверный поступок — его пожурили, наказали, и он квит, будто и не делал своего поступка.
Люди бывают трех родов: люди, подобные пище, без которых не обойтись, люди, подобные лекарству, которые нужны время от времени, и люди, подобные болезни, которые никому никогда не нужны.
Люди в большинстве своем мало думают. Они не рассуждая принимают свое присутствие в мире они мечутся во все стороны, стремясь удовлетворить свои естественные побуждения, а когда сила иссякает — гаснут, как пламя свечи. Они живут чисто инстинктивно. Возможно, в этом проявляется высшая мудрость.
Люди в тысячу раз больше хлопочут о наживании себе богатства, нежели об образовании своего ума и сердца, хотя для нашего счастья то, что есть в человеке, несомненно важнее того, что есть у человека.
Люди верят больше глазам, чем ушам.
Люди вообще судят больше по наружности, чем по содержанию. У всех есть глаза, но лишь у немногих дар проницательности.
Люди вообще такие плуты, такие завистники, такие жестокие, что мы считаем за счастье, когда находим одного из них, у которого имеется только одна слабость.
Люди всегда будут больше любить книги, которые их волнуют, чем книги, которые их образуют. Поскольку скука им тяжелее, чем невежество, они предпочтут удовольствие быть взволнованным удовольствию быть наученным.
Люди всегда говорят, что они не были похожи на себя, когда, распалившись от гнева, выдали свое истинное нутро.
Люди всегда против разума, когда разум против них.
Люди всегда сваливают вину на силу обстоятельств. Я не верю в силу обстоятельств. В эгом мире добивается успеха только тот, кто ищет нужных ему условий и, если не находит, создает их сам.
Люди всегда так — по самолюбию ближнего готовы бить топором, а когда их собственное самолюбие уколют иголкой, они вопят.
Люди выказывают свое неуважение к другим разными способами, например, небрежностью в одежде, неопрятностью, дурными привычками, и все это будет невежливостью.
Люди глупо доверчивы Вся реклама мира основана на трех принципах: «Хорошо, много и даром». Поэтому можно давать скверно, мало и дорого.
Люди глупые не всегда безопасны: у них хватает ума сказать ровно столько, сколько нужно для того, чтобы оскорбить или оклеветать ближнего.
Люди далекой древности действовали, следуя велению своего сердца, и не шли против своих естественных желаний. Не избегали наслаждений при жизни, поэтому их и не манила слава.
Люди делают добро часто лишь для того, чтобы обрести возможность безнаказанно творить зло.
Люди делятся на две части: у одной, меньшей, есть обед, но нет аппетита, у другой, большей, — отличный аппетит, но нет обеда.
Люди делятся на праведников, которые считают себя грешниками, и грешников, которые считают себя праведниками.
Люди дурные живут для того, чтобы есть и пить, люди добродетельные едят и пьют для того, чтобы жить.
Люди живут в таком полном непонимании суетности человеческой жизни, что приходят в полное недоумение, когда им говорят о бессмысленности погони за почестями. Ну не поразительно ли это!
Люди живут идолопоклонством перед идеалами, и, когда недостает идеалов, они идеализируют идолов.
Люди живут поступками, а не идеями.
Люди злословят обычно не столько из желания навредить, сколько из тщеславия.
Люди знают это свойство вина заглушать голос совести и сознательно употребляют его для этой цели.
Люди извращают свою душу, совесть, разум точно так же, как портят себе желудок.
Люди измыслили идол случая, чтобы пользоваться им как предлогом, прикрывающим их собственную нерассудительность.
Люди ищут пути на небо по той простой причине, что они сбились с дороги на земле.
Люди ищут себя везде, только не в себе самих.
Люди ищут удовольствия, бросаясь из стороны в сторону, только потому, что чувствуют пустоту своей жизни, но не чувствуют еще пустоты той новой потехи, которая их притягивает.
Люди кажутся друг другу глупы преимущественно оттого, что хотят казаться умнее.
Люди легче переносят противодействие, чем противоречие.
Люди любят удивляться, иэто служит семенами науки.
Люди между собой и ладят и не ладят, но можно ли сделать так, чтобы все угождали одному? Каждому что-то нравится, а что-то не нравится, но может ли быть так, чтобы всем нравилось то, что нравится одному? Сравнивай свои желания с желаниями других и делай для себя выводы — вот простой способ учиться мудрости в этом мире.
Люди мелкого ума чувствительны к мелким обидам, люди большого ума все замечают и ни на что не обижаются.
Люди могут привыкнуть жить в хлеву со свиньями если пройдёт достаточно времени.
Люди не ангелы, сотканные из одного света, но и не скоты, которых следует загонять в стойло.
Люди не в силах устоять перед лестью, и даже понимая, что им льстят, все равно попадаются на эту удочку.
Люди не знали бы удовольствия в жизни, если бы никогда себе не льстили.
Люди не любят хвалить и никогда не хвалят бескорыстно. Похвала — это искусная, скрытая, изящная лесть, приятная и тому, кто льстит, и тому, кому льстят: один принимает ее как награду за свои достоинства, другой преподносит, чтобы доказать свою справедливость и проницательность.
Люди не могли бы жить в обществе, если бы не водили друг друга за нос.
Люди не могут утешаться, когда их обманут враги или изменят им друзья, но когда они обманывают сами себя, они бывают порой довольны.
Люди не хотят, чтобы у власти стоял одаренный человек. Они не терпят одаренных. Они терпят только бездарность.
Люди недалекие обычно осуждают все, что выходит за пределы их кругозора.
Люди ненавидят тех, кто дает им почувствовать их более низкое положение. Ф. Честерфилд Есть особая порода людей они не могут пройти даже мимо голодного или самоубийцы без того, чтобы не сказать пошлости.
Люди ненавидят, как и любят, безрассудно.
Люди нерадивы в том, что составляет их долг, но считают за честь (вернее, из тщеславия убеждают себя в этом) проявлять энергию в делах, им чуждых и несвойственных ни их положению, ни характеру.
Люди никогда не могут быть свободны, если не воспитаны для свободы. И это не есть то воспитание, которое может быть приобретено в школах или заимствовано из книг, но то, которое является результатом самодисциплины, самоуважения и самоуправления.
Люди никогда не пользуются свободою, которая у них есть, но требуют той, которой у них нет: у них есть свобода мысли, они требуют свободы выражения.
Люди никогда не рассуждают, а всегда верят другим, так как всякий более склонен верить, чем рассуждать.
Люди никогда недовольны настоящим и, по опыту имея мало надежды на будущее, украшают невозвратимое минувшее всеми цветами своего воображения.
Люди ничему так твердо не верят, как тому, о чем они меньше всего знают, и никто не выступает с такой самоуверенностью, как сочинители всяких басен, — например, алхимики, астрологи, предсказатели, хироманты.
Люди нынешнего поколения — актеры, хорошо вошедшие в роль житейской комедии. Они делают то, чего требует роль, и не выходят из нее, несмотря на все беснования, хлопанье, стук и свист партера.
Люди обыкновенно не столько наслаждаются тем, что им дано, СКОЛЬКО горюют о том, чего им не дано.
Люди обычно боятся решительных действий, но тем, кто силен духом, они по сердцу: могучим натурам по плечу крайности.
Люди обычно мучают своих ближних под предлогом, что желают им добра.
Люди от природы ленивы, но страстное стремление к труду — это первый плод благоустроенного общества, и если народ вновь впадает в состояние лени и безразличия, то это происходит опять-таки из-за несправедливости этого же самого общества, которое не придает уже больше труду той цены, которой он заслуживает.
Люди от природы настолько склонны подчиняться, что им мало законов, управляющих ими в их слабости, им недостаточно повелителей, данных судьбой, — им подавай еще и моду, которая предписывает человеку даже фасон башмаков.
Люди охотно верят тому, чего желают.
Люди охотно верят тому, чему желают верить.
Люди очень чувствительны к тому, как к ним относятся, малейшая критика ранит их, особенно если попадает по больному месту.
Люди по своей природе не столько почитают и любят справедливость, сколько гоняются за выгодой.
Люди подобны часовым механизмам, которые заводятся и идут, не зная зачем. А. Шопенгауэр Низменные люди испытывают огромное удовольствие, когда находят недостатки и безрассудные поступки у великих людей.
Люди понимают только чувства, сходные с их собственными чувствами, другие, как бы прекрасно они ни были выражены, не действуют на них: глаза глядят, но сердце не участвует, а вскоре и глаза отворачиваются.
Люди посредственные во всем преуспевают, ибо никому не мешают.
Люди посредственные всегда бывают обременены массой несуществующих затруднений, надуманных воображений и воображаемых угроз.
Люди постоянны только в одном — в привычках.
Люди потому так охотно верят дурному, не стараясь вникнуть в суть дела, что они тщеславны и ленивы. Им хочется найти виновных, но они не желают утруждать себя разбором совершенного проступка.
Люди походят на монеты: надо принимать их по их стоимости, какой бы оттиск на них не находился.
Люди походят на слова: если не поставить их на свое место, они теряют свое значение.
Люди похожи на флюгеры, которые перестают вертеться лишь тогда, когда заржавеют.
Люди почти всегда склонны верить не тому, что доказуемо, а тому, что им больше по вкусу.
Люди приходят и отходят, но содеянное ими остается!
Люди разделяются на два рода: одни прежде думают, а потом говорят и делают, другие прежде говорят и делают, а потом уж думают.
Люди растут. Можно даже встретить человека в натуральную величину.
Люди редко выставляют напоказ недостатки — большинство старается прикрыть их привлекательной оболочкой.
Люди редко совершенствуются, если у них нет другой модели для подражания, кроме самих себя.
Люди решительно ни во что не ценят чужого времени, хотя оно единственная вещь, которую нельзя возвратить обратно при всем желании.
Люди с пылким характером редко бывают постоянны в дружбе.
Люди с характером — это совесть того общества, к которому они принадлежат.
Люди самолюбивые любят власть, люди честолюбивые — влияние, люди надменные ищут того и другого, люди размышляющие презирают и то и другое.
Люди слабохарактерные неспособны быть искренними.
Люди словно животные: большие едят маленьких, а маленькие кусают больших.
Люди слушаются не того, кто умнее других, но того, кто всех громче говорит.
Люди способны совершать несправедливости, потому что им выгодно их совершать.
Люди судят о пороках и добродетелях лишь на основании того, что им не нравится или что им выгодно.
Люди существуют друг для друга.
Люди так заняты собой, что у них нет времени вглядываться в окружающих и справедливо их оценивать. Вот почему те, у кого много достоинств, но еще больше скромности, нередко остаются в тени.
Люди так любят слушать, когда о них говорят, что даже пересуды по поводу их недостатков приводят их нередко в восторг.
Люди так простодушны и так поглощены ближайшими нуждами, что обманывающий всегда найдет того, кто даст себя одурачить.
Люди только потому несчастны, что не живут согласно с законами правды и добра. Часто люди не понимают этого и думают, что они несчастны по другим причинам. — Я несчастен, — говорит один, — потому что я болен. — Неправда, ты несчастен потому, что не переносишь терпеливо своей болезни. — Я несчастен, потому что я беден, — говорит другой. — А я — оттого, что у меня злые родители. — А я — оттого, что Цезарь не благоволит ко мне. Так говорят люди. Но все это неправда — они несчастны только потому, что живут не так, как велит им разум.
Люди только тогда сообщают нам интересные сведения, когда мы им противоречим.
Люди уверяют себя и других, что они заняты благом народа, а они заняты им, сколько курица построением храма, а движимы только грубым эгоизмом.
Люди ужасно экономные и жадные существа. Им хочется побольше знать и покупать свои знания возможно дешевле.
Люди умные и энергические борются до конца, а люди пустые и никуда не годные подчиняются без малейшей борьбы всем мелким случайностям своего бессмысленного существования.
Люди упрямо не соглашаются с самыми здравыми суждениями не по недостатку проницательности, а из-за избытка гордости: они видят, что первые ряды в правом деле разобраны, а последние им не хочется занимать.
Люди учатся, как говорить, а главная наука — как и когда молчать.
Люди холопского звания — Сущие псы иногда: Чем тяжелей наказание, Тем им милей господа.
Люди часто заполняют гневом пробелы в своем рассудке.
Люди часто начинают стремиться к великим целям, когда чувствуют, что им не по силам маленькие задачи. И не всегда безрезультатно.
Люди часто страдают от того, в чем им более всего завидуют.
Люди чем больше имеют, тем больше желают.
Люди чересчур хитрые часто делают промахи, воображая других умнее или, лучше сказать, хитрее, чем они суть на самом деле.
Люди честолюбивые более завистливы, чем люди без честолюбия. И люди малодушные также завистливы, потому что им все представляется великим.
Люди честолюбивые трудятся, а удовлетворения не получают. Им не понять, отчего люди, не хвастающие способностями, праздны и живут в свое удовольствие.
Люди — это острова. Они даже не соприкасаются. Насколько бы близкими они не казались, они всегда отделены один от другого. Даже если прожили в браке пятьдесят лет
Люди, будьте человечны! Это ваш первый долг. Будьте такими для всех состояний, для всех возрастов, для всего, что не чуждо человеку.
Люди, достигающие успеха в мире, — это те люди, которые встают и ищут нужный им случай.
Люди, желающие внушать ужас, тем самым показывают, что они трусы.
Люди, живущие в стеклянных домах, не должны бросаться камнями.
Люди, имеющие меньше всего оснований быть довольными своими достижениями, зачастую компенсируют чувство своей неполноценности шумливостью, суетливостью и чванством, которые производят неприятное, буквально омерзительное впечатление.
Люди, как и карликовые шимпанзе, способны поддерживать отношения, в которых агрессивность сведена до самого минимума, иерархия не мешает дружескому общению, а само это общение ободряюще и приятно. Соответствующие традиции и воспитание позволяют очень многого добиться. Когда американцы открыли магический эффект одной из форм – улыбки – и начали обучаться как можно чаще ею пользоваться.
Люди, которые в любых вопросах ссылаются на общественное мнение, напоминают актеров, играющих плохо потому, что у публики дурной вкус, а им хочется сорвать аплодисменты, между тем иные из них могли бы играть хорошо, будь у публики вкус поутонченней. Порядочный человек старается играть свою роль как можно лучше, не думая при этом о галерке.
Люди, которые дарят нам свое полное доверие, думают, что тем самым они приобретают право на наше доверие. Но это — ложное заключение: подарками не приобретаешь прав.
Люди, которые думают только о своем счастье, — абсолютно ничтожные люди.
Люди, которые признают войну не только неизбежной, но и полезной и потому желательной, — эти люди страшны, ужасны своей нравственной извращенностью.
Люди, которые ценят себя по той причине, что имеют бесконечное множество полузнаний, ошибаются, и ум их не всегда обширен, ибо нужно иметь ум крайне обширный, чтобы до конца овладеть одним искусством.
Люди, которые, не имея своего ума, умеют ценить чужой, часто поступают ум нее умных, лишенных этого умения.
Люди, которым всегда некогда, обыкновенно ничего не делают.
Люди, которым зависть и злобное недоброжелательство — пища, не посовестятся грызть и самое лучшее.
Люди, которых называют слабыми, являются лишь равнодушными, ибо у каждого найдется сила, когда окажется затронутым предмет его страстей.
Люди, которых понимаешь сразу, люди без остатка — неинтересны. Человек должен вмещать в себя, по возможности, все плюс — еще нечто.
Люди, наделенные могуществом, используют друзей с разбором: одни друзья приносят им пользу, а другие доставляют удовольствие, но едва ли одни и те же — и то и другое.
Люди, ненавидящие правду, ненавидят также и людей, имеющих смелость высказать ее.
Люди, ничем не замечательные, конечно, правы, проповедуя скромность. Им так легко осуществлять эту добродетель.
Люди, одаренные великими и блестящими качествами, не особенно стесняются сознаться в своих недостатках и слабостях или обнаруживать их перед другими. Они смотрят на них, как на нечто, за что они заплатили, и даже думают, что скорее они делают честь этим слабостям, чем слабости им бесчестие.
Люди, познания которых одинаковы, ненадолго остаются наилучшим обществом друг для друга.
Люди, постоянно гонящиеся за все большими богатствами, никогда не находят времени пользоваться ими. Они смахивают на голодающих, которые все стряпают, но не садятся за стол.
Люди, страдающие дефектами, особенно в области духа, чаще всего имеют о себе преувеличенное мнение. Как кажется, благодетельная природа всем тем, кого она обидела своими дарами высшего порядка, посылает самомнение как добавочный ресурс, уравновешивающий недостаток.
Люди, считающие деньги способными все сделать, сами способны все сделать за деньги.
Люди, у которых весьма много недостатков, прежде всего замечают их в других. Ф. Бэкон Людям свойственно с неохотой подчиняться тем, кого они считают незаслуженно поставленными начальниками над собой.
Люди, украшенные достоинствами, сразу узнают, выделяют, угадывают друг друга, если вы хотите, чтобы вас уважали, имейте дело только с людьми, заслуживающими уважения.
Люди, умеющие быть гениальнейшим образом никакими, продвигаются далеко. Вся суть в том, что те, кто имеет с ними дело, довоображают и дорисовывают на никаком фоне все, что им подсказывают их желания и их страхи. Никакие всегда везунчики.
Людская злоба — а ей нет границ — в значительной степени состоит из зависти и опасений.
Людьми управляют больше с помощью их пороков, нежели добродетелей.
Людям досадно, что правда всегда проста.
Людям легче держать на языке горящий уголь, нежели тайну.
Людям осторожным представляются неосторожными те, кто повинуется чувству чести.
Людям полезнее всего делать то, что способствует укреплению дружбы.
Людям с великими достоинствами нелегко прощаются и маленькие ошибки.
Людям свойственно хулить все то, к чему они чувствуют себя неспособными.
Людям, не слушающим советов, нельзя помочь.
Людям, не умеющим мыслить, полезно хотя бы время от времени приводить в порядок свои предрассудки.
Людям, решившимся действовать, обыкновенно бывают удачи, напротив, они редко удаются людям, которые только и занимаются тем, что взвешивают и медлят.
Малый человек и на горе мал, исполин велик и в яме.
Мелкие дела порождают и мелких людей.
Мелкие люди умеют притворяться необычайно искусно.
Мелкие людишки вечно взвешивают, что следует уважать, а что — любить. Человек истинно большой души, не задумываясь, любит все, что достойно уважения.
Мелкие людишки служат порой причиной ужасных бедствий.
Мелкие умы смиряются и покоряются несчастьям, но великие умы поднимаются выше их.
Мелочные люди не подвигаются вперед, подобно улитке, они ползут, высматривая, останавливаясь, и натыкаются на всякие предметы.
Мещане — это люди, которые уверены, что им должно быть хорошо.
Мещане-собственники — люди прозаически-положительные. Их любимое правило: всякий у себя и для себя. Они хотят быть правы по закону гражданскому и не хотят слышать о законах человечества и нравственности.
Мещанство большое зло, оно, как плотина в реке, всегда служило только для застоя.
Многие из тех, что при жизни возведены были на пьедестал, никогда не будут иметь статуи после смерти.
Многие личности обладают, подобно необработанным алмазам, блестящими качествами, скрытыми под грубой наружностью.
Многие люди подобны яйцу: они слишком полны собой, чтобы вместить что-нибудь еще.
Многие люди принимают свою память за интеллект и свои взгляды — за факты.
Многие люди, рабы желудка и сна, проводят жизнь без образования и воспитания, подобно бродягам, причем, вопреки природе, тело служит им для наслаждения, а душа — в тягость.
Многие люди, слабые от природы, делаются совершенно дрянью оттого, что не умеют быть самими собою и ни в чем не могут отделиться от общего хора, поющего с чужого голоса.
Многие могущественные и часто даже злонамеренные люди охотно изгнали бы совершенно истину из Вселенной.
Многие невежливы не потому, что они хотят быть такими, а потому, что не умеют лучше поступать, многие кажутся жесткими, сосредоточенными и гордыми, тогда как, в сущности, они только застенчивы.
Многие презирают жизненные блага, но почти никто не способен ими поделиться.
Многие совершают одни и те же преступления с совершенно различными результатами. Один носит для этого крест, другой — корону.
Многие стремятся повидать то, что за морями, а тем, что у них перед глазами, пренебрегают.
Многие умеют льстить, но немногие — хвалить.
Народу много, людей на свете мало.
Не приклеивайте людей к этикеткам!
Некоторые люди, подобно многим индейским деревьям, прячут под наружными колючками и тернистой скорлупой мягкий ценный плод своего человеколюбивого сердца.
Некоторых людей можно развлечь только поскользнувшись и упав на обледенелой мостовой.
Немало людей, похожих на мелкие модные лавки, в которых весь товар выставлен напоказ в витрине.
Нередко приходится видеть, как люди слабодушные, которым довелось провести много времени в обществе людей более крепкого закала, силятся возвыситься над собственным своим характером. Притязания эти так же смешны, как потуги дурака на остроумие.
Нет такого мешанина, который в пору мятежной юности хотя бы один день, хотя бы одно мгновение не считал себя способным на глубокое чувство, на смелый подвиг.
Низкая душа, надутая гордость есть не что иное, как грязь, пришедшая в брожение.
Низок душою тот, кто стыдится своей дружбы с людьми, чьи недостатки стали всем известны.
О Зевс! Зачем ты дал людям верные признаки отличить настоящее золото от поддельного, тогда как у человека нет на теле ни одной приметы, по которой можно было-бы узнать мерзавца.
Общего у людей только одно: все они разные.
Обывательский здравый смысл — плохой судья, когда дело идет о важных предметах.
Обыкновенный смертный сочувствует тем, кто больше жалуется, потому что думает, что горе тех, кто жалуется, очень велико, вто время как главная причина сострадания великих людей — слабость тех, от кого они слышат жалобы.
От природы люди вовсе не враги друг другу.
Разбираюсь ли я в людях? Только в 2711-ти.
Самое неприятное существо, какое только есть, это — «маленький» великий человек.
Самые большие свиньи обычно требуют от людей, чтобы они были ангелами.
Сентиментальные люди — самые бессмысленные из смертных.
Серость не может воспламениться, но может раскалиться до фанатизма.
Серость побеждает незаметно, Ибо до поры ютится к стенкам, И при этом гибко разноцветна И многообразна по оттенкам.
Сильно верят дуракам те, кто их хвалит.
Сильные люди всегда просты.
Сколько людей, столько и мнений.
Слабые люди, поставленные высоко, легко делаются злодеями.
Среди людей больше кровопийцев, чем доноров.
Такие люди (имеющие какие-либо отклонения от нормы, какие-нибудь физические недостатки) обычно болезненно мнительны, преувеличивают свою ущербность: навязчивая мысльо собственной неполноценности накладывает отпечаток на их психику. Это относится к людям невысокого роста: чем они ниже, тем сильнее психический пресс. Одни из них становятся завистливыми, злыми, мстительными, другие — коварными и хитрыми, третьи одержимы идеей во чтобы то ни стало доказать свое превосходство над всеми прочими. Честолюбие движет ими. А случается, что все три качества объединяются в одном человеке. Он становится опасным для окружающих. Образцовым примером честолюбивого коротышки следует считать Наполеона.
У многих людей только одно имя имеет кое-какое значение, если же посмотреть на них поближе, то окажется, что они вовсе ничего не стоят, между тем издали они внушают уважение к себе.
У недалеких и самолюбивых людей бывают моменты, когда сознание, что они несчастны, доставляет им некоторое удовольствие, и они даже кокетничают перед самими собой своими страданиями.
У некоторых людей величие подменяется надменностью, твердость — бесчеловечностью, ум — плутовством.
Уменьшить массу человеческих страданий и увеличить массу человеческих наслаждений. К этой цели клонились всегда сознательно и бессознательно, прямо и косвенно все усилия всех умных и честных людей.
Умные люди — лучшая энциклопедия.
Умные люди — это те же пахучие цветы, один приятен, а от целого букета болит голова.
Умным больше пользы от дураков, чем дуракам от умных: первые стараются не повторять ошибок вторых, а вторые не подражают доброму примеру первых.
Человеческий род, к которому принадлежат столь многие из моих читателей...
Чем больше познаешь людей, тем больше хочется общаться только с домашними животными.
Я - человек, и ничто человеческое мне не чуждо.
Я знаю людей, которых Господь, вероятно, высосал из пальца.
Я знаю людей, но как хочется верить, что я ошибаюсь!
Я не вижу особой разницы между людьми. Все они — смесь из великого и мелкого, из добродетелей и пороков, из благородства и низости. У иных больше силы характера или больше возможностей, поэтому они могут дать больше воли тем или иным своим инстинктам, но потенциально все они одинаковы.
Я органически, злобно ненавижу людей, которые под беспощадными ударами жизни начинают выть и кидаться в истерику по углам.
Темы по буквам
