Я пишу, как свинья ссыт.
Бах велик, но скучен.
Бах словно астроном, который при помощи цифр находит самые прекрасные звезды.
Бедный Глинка, своего рода русский Россини, был обетховенизирован и превращен в национальный монумент.
Берлиоз — обычный чокнутый: в нем нет ни капли таланта.
Бог – это Бог, а Бах – это Бах.
В арии «Сердце красавиц» больше содержания и истинных изобретений, чем в риторике и воплях [вагнеровской] тетралогии «Кольцо нибелунга».
Весьма отрезвляет мысль, что Моцарт в моем возрасте уже год как умер.
Гендель — величайший композитор на все времена. Я сниму шляпу и преклоню колени на его могиле.
Главные достоинства Чайковского – изящество (в балетах: я считаю Чайковского в первую очередь балетным композитором) и чувство юмора.
Дайте мне список вещей в с ’ирку, и я положу его на музыку.
Дайте мне счет из прачечной, и я положу его на музыку.
Для меня написать симфонию все равно что сотворить мир.
Если мне отрубят обе руки, я буду все равно писать музыку, держа перо в зубах.
Если можешь не стать композитором, лучше им не становиться.
Композитор — это чувак, который носится как сумасшедший, пытаясь подчинить своей воле ни о чем не подозревающие молекулы воздуха, иногда с помощью ни о чем не подозревающих музыкантов.
Мейербер бессмертен, то есть он будет таковым, пока жив.
Морис Равель отказался от ордена Почетного легиона, но вся его музыка принимает это отличие.
Не знаю, в самом ли деле ангелы в присутствии Бога играют лишь Баха, но я уверен, что в своем домашнем кругу они играют Моцарта.
Не понимаю, как человек такой мощи мог столь часто впадать в банальность.
Нет бога кроме Баха, и Мендельсон пророк его.
Новая музыка? Черт возьми, после Стравинского не было никакой новой музыки.
Память о Шумане для меня священна. Благороднейший, чистейший художник, он навсегда останется моим кумиром. Вряд ли мне посчастливится когда-нибудь еще полюбить человека столь же прекрасного.
Перед Штраусом композитором я снимаю шляпу, перед Штраусом человеком я надеваю ее опять.
Потомство мне безразлично – я пишу для современности.
Римский Корсаков – музыкальный иллюстратор видений, Рихард Штраус – суждений.
Самый точный из швейцарских часовщиков.
Сочинять не так уж трудно, зачеркивать лишние ноты – вот что труднее всего.
Такой человек, как Верди, должен писать как Верди.
Уверен, что у моей музыки есть привкус трески.
Умиляться к лицу только бабам, у мужчины музыка должна высекать огонь из души.
Хороший композитор не подражает – он крадет.
Что сказал Берлиоз своей музыкой? – ничего, но как потрясающе он это сказал!
Чтобы писать музыку, нужно только вспомнить мелодию, которой не придумал никто другой.
Чтобы сорвать аплодисменты, нужно либо писать вещи настолько простые, чтобы их мог напеть всякий возница, либо такое непонятное, чтобы только потому и нравились, что ни один нормальный человек этого не понимает.
Я был рожден не вовремя. По темпераменту и склонностям мне надлежало, как Баху, хотя и иного масштаба, жить в безвестности и регулярно творить для установленной службы и для Бога.
Темы по буквам
